Закладка корабля «Св. Андрей» состоялась на Адмиралтейской верфи 3 апреля 1716 г. в присутствии губернатора Петербурга А. Д. Меньшикова. Строителем судна был назначен англичанин Р. Рамз, который годом раньше принял русское подданство и до конца своих дней в меру способностей содействовал развитию корабельного дела в России. «Св. Андрей», однако, был не самым удачным его детищем. Строительство судна на стапеле задерживалось сверх обычных сроков.
Шла Северная война, русские уже познали радость побед в морских сражениях. для развития успеха нужны были новые корабли. Этим и объяснялось нетерпение Петра 1. В феврале 1721 г., когда должны были начаться переговоры в Ништадте, Петр 1 потребовал немедленного спуска судна на воду. Противиться высочайшему повелению никто не решился, а вот «воды», на которую полагалось спускать корабль, не было — Нева, скованная льдом, еще не собиралась высвобождаться из его плена. Впрочем, государь прислал на верфь роту солдат, которые пилили, кололи, взрывали пороховыми зарядами лед, и спуск судна «с торжествием» все же состоялся.
Пока «Св. Андрей» достраивался, начались мирные переговоры. В конце лета, 30 августа, долгожданный договор был заключен. Северная война закончена. Ее результаты оправдали надежды Петра 1. Россия вернула себе выход в Европу, под ее контролем теперь находилось побережье Балтийского моря от Риги до Выборга. Установлению утраченных некогда экономических контактов с Западной Европой теперь ничто не мешало. Главная угроза походам русских «купцов» по Балтике была нейтрализована, и... «Св. Андрей», на который прежде возлагались особые надежды, остался не у боевых дел. Судно успешно прошло ходовые испытания на Красногорском рейде 7 июня 1721 г. (кстати, вместе с кораблем «Астрахань») и показало хорошие ходовые качества, но оказалось вне поля зрения царя.
На долю линейного корабля вместо сражений и морских битв выпали плавания в районе Финского залива не далее Гогланда. дальним плаваниям теперь противодействовали Англия и Франция. Память же о корабле осталась прежде всего потому, что он сразу же после ввода в строй был включен в так называемую практическую эскадру. «Св. Андрею» везло с командирами. Первым, начиная еще со стапельного периода, был великолепный морской офицер Н. А. Сенявин, прошедший путь от солдата бомбардирской роты Преображенского полка до вице-адмирала.
Н. А. Сенявин — один из первых русских морских офицеров, получивший образование не за рубежом, а на родине. По случаю окончания Северной войны Петр 1, радевший об укреплении флота, был рад по заслугам оценить русского человека и произвести героя этой войны наряду с иностранцами Гордоном, Крюйсом, Сандерсом, Сиверсом в шаутбенахты контр-адмиралы. Любопытно, что Н. А. Сенявин командовал кораблем «Ингерманланд» , на котором Петр 1 впервые поднял вице-адмиральский флаг. В 1719 г. корабль, которым командовал Н. А. Сенявин, встретил гамбургское конвойное судно. Когда его капитан отказался салютовать, потому что «не знает русского флага», Н. . Сенявин приказал сделать выстрелы из трех пушек по вымпелу обидчика.
Начиная с 1741 г. «Св. Андреем» командовал Я. С. Барш, впоследствии вице-адмирал, который в разные годы был удостоен высочайшего внимания за «содействие и непосредственное руководство практической подготовкой гардемаринов и кадетов в летних плаваниях».
Представление о форме корпуса корабля «Св. Андрей» дает модель довольно больших размеров (116х32х35 см), выполненная по традиции строителем судна Р. Рамзом. Хранится в Центральном военно-морском музее в Ленинграде.
Корпус корабля был украшен круглой скульптурой — фигурами воинов, воинственных женщин в шлемах, амуров и многочисленными рельефами — изображениями воинских атрибутов, знамен, пушек, бочек с порохом, щитов, ядер. Например, в простенках между окнами стояли атланты, поддерживающие фриз. Сложную многофигурную композицию представляло носовое украшение. Убранство корабля «Св. Андрей», предложенное его строителем Р. Рамзом в стиле барокко, свидетельствует об искусстве мастера, которое и сегодня восхищает посетителей музея в Ленинграде.
Морская жизнь линейного корабля, проплававшего положенные 15 лет, завершилась в 1736 г. в Кронштадте — как было тогда принято, его разобрали на дрова.
